Публикации

Слегка исторический рассказ

Судя по показаниям навигатора, Глеб высадился в истоке реки Фонтанки. Вместо болота он обнаружил перед собой несколько зданий загородного поместья, ухоженный сад, крестьян финской наружности и несколько солдат в зеленых кафтанах, казалось, бесцельно разгуливающих по берегу Невы. Откашлявшись и приняв солидный вид, Глеб остановился перед одним из них и грозно насупил брови...

  Сломался. Сам. Ничего я с ним такого и не делала. От старости, наверно. Ему пятнадцать лет точно есть. А если учесть, что он мне не новым достался, так и двадцать пять.
  И не починить. Запчасти у меня где? Нет у меня запчастей. Да их нигде, наверно, нет – такое уже не выпускают. Хотя, может, в каком-нибудь захолустном музее и найдется. Но не будешь же по всей Галактике за запчастями мотаться. Проще новый приобрести. Современный. Но опять же: на какие шиши? Деньги у меня тоже отсутствуют. Ничего у меня нет. Одно недвижимое имущество. К тому же, проблемы с перемещением. Личного корабля поблизости не имеется. Да и не только личного – любого.

«Запись… Запись номер двести восемьдесят… Нет, триста… двадцать… Да какая же, чё-ёрт?! Не помню. Пусть будет от тринадцатого сентября. Или пятнадцатого… Да, ё!.. Ну, её, нафиг! Достало!.. Последняя запись. Самая последняя. Никаких эмоций. Только факты. Объективный отчет о   происшедших событиях. С момента… Пусть будет два дня назад. Точнее, почти три. Да, трое суток.
  Нам пришел сигнал. Сигнал с орбиты. Вечером. Я уже спать улеглась, так что прием шёл на автомате, спасибо Фёдору. Потом он и сам поднялся, послушал слова, которые бубнил аварийный маяк в режиме «экстр», и сказал мне:
  — Вставай, Вероника. Тут у людей проблемы.

Твердая научная фантастика. Наперекор всем конъюнктурам и модам, я попытался написать рассказ о людях науки и где-то — о науке. Архаично, верно?

Однако, судите сами…

Ихан Кровинеев — мегакомпозитор в личном визиотеатре императора Росса Ия Мсти-Слава IV. По поручению императора Ихан в рамках культурного обмена отправляется в гастрольный тур по планете Анидрас в системе проксима Козореза. Серия успешных выступлений завершается неожиданным происшествием... 

Тиканье настенных часов напоминают стук сердца, нашпигованного адреналином. Торопливо и громко. Цепочка с гирькой соскакивает на пару звеньев, и тут же начинается звон. Бдзынь, бдзынь, бдзынь…устало и нехотя. Шесть, семь, бдзынь…девять, десять, одиннадцать. Наконец, бой заканчивается, часы устало вздыхают и продолжают обречённо тикать, размахивая маятником.

Память имеет одно замечательное свойство – забывать. Стирать, прятать в самые запылённые уголки пережитые страх, обиды, позор, боль. Скрывать за пёстрой шторой позитивных воспоминаний всю горечь пережитого. Все весёленькие узоры якобы счастья не стоят даже одной самой мелкой душевной травмы, но так намного легче. Разбрасывать конфетти и серпантин, наиграно улыбаться во весь рот, создавая иллюзию радости, хохотать во весь голос над несмешными шутками и делать вид, что тебе на самом деле нравится танцевать на этом празднике. Лучше так, чем сойти с ума от когда-то причинённой тебе раны.

— Электричество! Совершенно тупой вид энергии. Познав его, они уже никогда не узнают, что её можно черпать из всего, если нужно.

Чем-то он мне сразу не понравился. А вот чем – так сразу и не скажешь. Вроде, и форма у него обычная, и цвет в пределах допуска, а всё ж не то. Я на эти мосты вдосталь насмотрелась, пока досюда дошла. Даже классификацию кое-какую намудрила: будет, что зимой обрабатывать. А Джо так вообще от всего этого без ума. Ему, знай, новую информацию подавай. Говорит, дескать, нечему меня больше учить, знаю я всё. Врет, поди. Вернусь, всё ему выскажу. И про мосты, и про тележку, которую он обещал-обещал, а так и не выделил. Дескать, батареи садятся; шасси на ходу еще, а шаговой подвеске уже кранты. А там, куда я собралась, дорог нет.

. Уличные фонари мутными шарами висели в воздухе, пытаясь пробить лучами густое водянистое марево. Дождь не стихал, на стекле по всё новым и новым руслам бежали струйки воды. И даже в такой захламлённой комнате, полной пыли и страшных историй, было по-домашнему уютно. И жаль было одинокие зонтики, бредущие внизу, на самом дне дождя.

Так и знала, что зря этой хренью занималась! А всё Джо! Дескать, каждая порядочная девушка должна выращивать цветы. Ну, и где те цветы?! Этот урод свою опору аккурат посреди моей теплицы поставил. И ладно бы извинился, когда вылез. Нет! Так, не глядя по сторонам, ко мне и почапал. С приветствием, должно быть. Порядочные гости завсегда сначала здороваются. По крайней мере, Джо мне это чуть ли не каждую неделю твердил. Как воскресенье, так правила хорошего тона и талдычил. Туда не ходи, этак не смотри, про то самое не говори. А ручки надо сложенными держать, и разговаривать, взор потупив.

(Мистика.)

Колька, опершись подбородком о подоконник, смотрел на бухту. Вода была синей и гладкой, в ней отражался вулкан, сопки, и рыбацкие сейнеры на рейде.
Мимо них затаенно скользила подлодка, длинная и черная, с закругленной, похожей на плавник рубкой и узким изогнутым хвостом на корме...

Каким может оказаться познание нашего мира представителями других цивилизаций, например в области искусства.